Глава 1 Развод

“Люсиан, мы же три годы женаты, но ты ни разу ко мне не притронулся, — прошептала Роксана Джарвис. — Давай разведемся, и ты будешь со своей первой любовью. Поезжай к ней прямо завтра. Но, может, хотя бы сегодня ты ответишь на мои чувства, а?” И она прильнула к мужу, будто мотылек, летящий на огонь, и в исступлении поцеловала его. Она понимала, что унижается, но она ведь так давно его любила, ужасно страдала по нему и теперь всего лишь хотела утешения — совсем незначительного... “Да как ты смеешь, Роксана!” — рассвирепел Люсиан Фарвелл, сцепил зубы и помрачнел, как туча. Он хотел оттолкнуть жену, но первобытные инстинкты затуманивали ему разум и грозили взять свое. Да как она смеет меня провоцировать? “Я ничего не боюсь...” — прошелестела девушка, и по ее щеке скатилась одинокая слеза. Роксана целовала мужа все с большей жадностью, неуверенно и нервно гладила его дрожащими руками... Ей хотелось завладеть им целиком и полностью — пусть лишь раз, но чтобы это таки случилось. Люсиан кипел от гнева, но уже не мог себя контролировать: природа брала свое. Тело горело огнем, лишая мужчину остатков разума. Проснулась Роксана на рассвете и, стараясь не обращать внимания на боль, встала с кровати и оделась. Затем она достала из ящика заранее подписанное соглашение о разводе и положила на тумбочку. Уже в дверях девушка обернулась и посмотрела на все еще спящего мужа. “Я тебя отпускаю, Люсиан, — еле слышно пробормотала она. — Теперь мы пойдем каждый — своей дорогой. Нас больше ничего не связывает”. Она отвела взгляд и зашагала прочь. Когда Роксана выходила из дома Фарвеллов, ее сердце разрывалось от горя и тоски: она любила мужа семь лет, еще со школы, с университета. Все эти годы она только и мечтала о том, чтобы выйти за него, но, увы, стоило ее желанию осуществиться, как Люсиан резко к ней переменился. В те времена его дед серьезно заболел и считал, что нужно непременно устроить какое-то грандиозное торжество, чтобы отогнать сглаз и порчу, а потому организовал внуку свадьбу, а в невесты выбрал ее, Роксану. Ее алчные отец с мачехой, конечно же, согласились: семья жениха была заоблачно богата. Девушка до сих пор помнила, как несказанно обрадовалась и с каким нетерпением ждала дня свадьбы. Но когда они с Люсианом увиделись, он с презрительным выражением лица выложил: “Роксана, имей в виду, что жениться я хочу не на тебе, а на Обри Пирсон. А ты мне вообще не нужна: ты же не мой уровень. А вот она... Она единственная, кто достоин стать моей законной женой”. Та понимала, что насильно мил не будешь, однако цеплялась за призрачную надежду, что любимый когда-нибудь воспылает к ней нежными чувствами. За последние три года их брака она из кожи вон лезла, чтобы стать ему хорошей заботливой женой: каждый вечер готовила ужин, встречала мужа с работы, ждала его допоздна, чтобы лечь спать вместе... Однако он не любил ее. Нисколечки. Позавчера у Роксаны был день рождения, но Люсиан даже не поздравил ее, а отправился навещать Обри в больнице. Только тогда девушка наконец осознала, что ее любовь так и останется безответной: невозможно завоевать сердце мужчины, которое уже отдано другой женщине. И Роксана решила отступить. Люсиан проснулся только в десять утра, причем с твердым намерением придушить жену собственными руками. Он был генеральным директором “Фарвелл Груп” и отличался удивительной хваткой, какой не мог похвастаться, пожалуй, ни один бизнесмен в округе. Мужчина не велся ни на чьи уловки, но — о ужас! — вчера вечером поддался похоти и позволил какой-то женщине его соблазнить. Кипя негодованием, он обвел комнату цепким взглядом, но Роксаны нигде не обнаружил, зато нашел на тумбочке какую-то бумагу. “Что это еще такое?” — хмуро пробубнил Люсиан. Он взял в руки документ, где в шапке крупными жирными буквами значилось: “Соглашение о разводе”, и угрожающе сощурился. Сначала она подольстилась ко мне, чтобы переспать, а теперь решила со мной расстаться? Потрясающе! И что она еще задумала? Ему не верилось, что жена на самом деле хочет развестись. Вскочив с кровати, мужчина наскоро оделся и пулей слетел на первый этаж. “Видел Роксану?” — гаркнул Люсиан на дворецкого Ланса. “Сэр, она еще на рассвете куда-то уехала с вещами”, — озадаченно отозвался тот. Хозяин пораженно застыл на месте. С тех пор прошло шесть лет. Роксана трудилась в медицинском научно-исследовательском институте “Ви-Ар” в Яртране. Как только она вышла из лаборатории, к ней подбежала помощница Линда и сообщила: “Доктор Джарвис, профессор Ламберт хочет с вами поговорить. Он ждет вас у себя в кабинете”. После бессонной ночи Роксана чувствовала себя вялой и замученной, однако сейчас немного взбодрилась и постаралась взять себя в руки. “Он что-то сказал? — нервно уточнила она. — Только не говори, что мои негодники опять уничтожили протоколы исследований?” “Похоже на то”, — пожала плечами собеседница и сочувственно посмотрела на начальницу. Та была способной и трудолюбивой девушкой и уже в совсем юном возрасте стала ученицей Харви Ламберта, самого именитого профессора в сфере медицины. Причем давалась ей все так легко, что наставник ни разу ее не упрекнул. Только вот из-за шаловливых сыновей ее регулярно отчитывали и ругали. “Вы ведь три дня из лаборатории не вылезали, неудивительно, что Арчи и Бенни за вас волновались, — мягко произнесла Линда. — Все это время они слонялись возле кабинета профессора Ламберта, и тот наверняка страшно от них устал”. Роксана почувствовала надвигающуюся головную боль, хотя ситуация ее немножко забавляла. Шесть лет назад она скрепя сердце ушла от мужа и отправилась за границу. Поначалу она хотела продолжить учебу, но вскоре обнаружила, что беременна. Перед ней встал трудный выбор: сделать аборт или оставить ребенка. В итоге девушка решилась избавиться от малыша и поехала в больницу, но там вдруг передумала. Ей была невыносима мысль, что придется убить нерожденное дитя. Тогда она надумала стать матерью, а через несколько месяцев выяснилось, что у нее не один ребенок, а аж трое — два мальчика и девочка. Только вот во время родов малышка умерла от асфиксии, зато сыновья выжили, и Роксана назвала их Арчи и Бенни. Выросли они очень умненькими, чем очень ее радовали, однако шкодили дай боже, поэтому она частенько получала за них нагоняй.