Глава 13 Пренебрежение

Скрестив руки на груди, Ху Ян сидела на диване, и смотрела на Су Мэн, нахмурив брови: «Почему ты не позвонила мне перед тем, как прийти сюда?» Су Мэн села на диван, опустила голову и прижала к себе малыша Кай-Кая своей ледяной рукой. «Мама, прости меня». «Для чего ты пришла?» «Я вернулась только вчера и хотела повидать вас с дядей». «На этот раз не уедешь?» «Нет». Ху Ян взглянула на Кай-Кая и спросила: «Так это и есть тот самый ребёнок?! Сколько ему лет?» Су Мэн хотела сократить эмоциональную дистанцию между ней и Ху Ян. Она потянула малыша Кай-Кая за палец и неохотно улыбнулась: «Малыш Кай-Кай, бабушка спросила, сколько тебе лет. Ну, так что?» Малыш Кай-Кай холодно посмотрел на Ху Ян и ответил: «Четыре». Он не хотел говорить больше, чем было необходимо. Ху Ян чувствовала, что ребёнок был неприветлив, и он вовсе не излучал характерную для детей привлекательность. Вследствие этого, она стала презирать его даже больше и отказалась взглянуть на него хотя бы ещё один раз. «Ну ладно! Меня вы уже увидели. Моя нога в порядке, с моим телом всё хорошо. Я ничем не больна, беды обходят меня стороной. До тех пор, пока ты не сделаешь ничего постыдного, что заставит меня опозориться, я буду в порядке. Теперь ты можешь идти». Услышав её слова, Су Мэн почувствовала жжение в носу и ощутила подступившую к горлу желчь. Она глубоко вздохнула, взяла малыша Кай-Кая за руку и направилась к двери: «Мама, я ухожу. Позаботься о себе». В этот момент в дверь вошёл Чжан, нынешний супруг Ху Ян, с внуком в руках. Чжан заметил Су Мэн и замер. Затем он расплылся в вежливой улыбке и спросил: «Су Мэн, ты здесь! Почему ты уже уходишь? Останься ещё ненадолго». Прежде, чем Су Мэн успела открыть рот, Ху Ян уже ответила за неё: «У неё появились срочные дела. Не задерживай её!» После этого Ху Ян улыбнулась, взяла внука у Чжана и проворковала: «О Боже, малыш, куда же вы с дедушкой пропали? Ах, должно быть вы были в парке, верно? Вы хорошо провели время?» Чжан кивнул Су Мэн: «Вы двое, будьте осторожны на дороге». Су Мэн смотрела, как её мать нежно нянчится с внуком отчима. Она думала, что как только они появятся у неё дома, её мать хотя бы обнимет малыша Кая. Однако за всё это время она даже не предложила им стакана воды. У Су Мэн пересохло во рту, а глаза начали краснеть. Как только они переступили через порог, дверь за ними с грохотом захлопнулась. Милая сцена с заботливой бабушкой и внуком скрылась от её взгляда. Она моргнула, и слёзы покатились по её щекам. Малыш Кай-Кай нахмурил брови, глядя, как плачет Су Мэн. Словно маленький взрослый, он обвил её шею руками, вытер слёзы своими маленькими пальчиками и утешил: «Мама, у тебя всё ещё есть я. Я всегда буду с тобой. Мама, не грусти». Су Мэн обняла Кай-Кая. Спустя некоторое время она наконец успокоилась. Женщина вытерла слёзы и смущённо улыбнулась ему: «Прости меня, Кай-Кай. Как, должно быть, тебе было неприятно видеть меня в таком состоянии. Мама не будет плакать. Пойдём и хорошенько пообедаем». Они как раз подошли к стейк-хаусу, когда Су Мэн обратила внимание на то, что Кай-Кай не отрывал глаз от экрана своего телефона. «Малыш Кай-Кай, что ты делаешь?» Она попыталась взглянуть на экран как можно ближе. Словно обладая глазами на затылке, малыш Кай-Кай быстро отодвинул телефон в сторону. «Ты снова делаешь что-то плохое?!» - отругала его Су Мэн. После ещё нескольких нажатий Малыш Кай-Кай заблокировал свой телефон, выпрямился и ответил: «Мама, давай поедим». «Нет! Сейчас же дай мне свой телефон!» Малыш Кай-Кай беспомощно протянул трубку Су Мэн. Являясь обладателем милых детских пухлых щёчек, он вздохнул, словно старик: «Мама, это невежливо с твоей стороны играть с телефоном во время еды». Су Мэн разблокировала телефон и ничего не обнаружила. Всё было в порядке. Несмотря на это, она всё ещё считала, что малыш Кай-Кай сделал что-то плохое, у неё не было никаких доказательств. Всё, что ей оставалось, это отложить телефон и подчиниться. «Хорошо, хорошо, хорошо. Мама больше не будет играть. Ешь». Когда стемнело, Ху Ян и её семья собрались вместе и смотрели телевизор. Внезапно экран стал чёрным. Из ниоткуда появился череп и запел колыбельную с изменённой мелодией: «В этом мире нет никого более любящего, чем мать. Ребёнок, растущий без матери, подобен сорняку...» Из-за всего произошедшего, у Ху Ян чуть не случился ещё один сердечный приступ, а у её единственного внука в ту ночь из-за испуга поднялась высокая температура.