Глава 2 Отец И Дочь

Пенни не вырывалась. У нее больше не было сил бороться. Только слезы выдавали ее несогласие с происходящим. За пять лет Пенни отучилась принимать вещи близко к сердцу, иначе она никогда бы не смогла пережить нескончаемые оскорбления и унижения в свой адрес. Несколько раз Пенни думала наложить на себя руки и положить конец страданиям, но каждый раз перед ее мысленным взором всплывало лицо дочери. Эта девочка стала ее якорем в море отчаяния. Ради нее Пенни упорно сжимала кулаки и продолжала жить. Все из-за этого негодяя, разрушившего ее жизнь! Именно Нейтан превратил их существование в бесконечный поток страданий. Она дала себе клятву всю жизнь усердно работать и никогда не выходить замуж. Обеспечить счастливое будущее для дочери, на долю которой выпало столько испытаний, стало единственной задачей Пенни. Откуда же ей было знать, что тот самый человек, который пять лет назад стал причиной всех ее несчастий, вернется? Его появление сделало жизнь еще невыносимей. Все самые мучительные воспоминания, которые Пенни удалось похоронить глубоко внутри себя за эти пять лет, снова пронеслись перед ее глазами. Как призраки, от которых не было спасения. Ей так хотелось, чтобы прошлое никогда о себе не напоминало. Она молила Бога о спасении, просила небеса хоть немного облегчить ее страдания. Нейтану было невыносимо жаль ее. Он осторожно поставил Пенни на пол. “Прошу, разреши мне загладить свою вину перед тобой и нашей дочерью!” — сказал он. Его каменному сердцу еще не доводилось испытывать нежность. В свою мольбу он вложил всю доброту и ласку, на которую был способен. “Пожалуйста, дай мне шанс. Ради себя, ради нашей дочери”, — просил он. Когда Нейтан сказал “наша дочь”, Пенни охватила дрожь. Ощутив, что перед ней забрезжила надежда, она медленно подняла глаза. “Поверь, я знаю, через какие муки вам пришлось пройти, — мягко продолжал Нейтан. — Я знаю, что ты меня презираешь. Я только прошу дать мне шанс загладить свою вину. У детей из неполных семей чаще бывают психологические проблемы, которые они потом проносят через всю жизнь. Дай мне шанс, Пенни”. В глазах девушки мелькали тени мыслей, вихрем проносящихся в голове. Куини росла не по дням, а по часам, и начинала все больше и больше осознавать. Семья без отца не может считаться полноценной, и ребенок не получит представления о том, что такое гармоничные отношения, будет выделяться среди сверстников. Каждый раз, когда Куини жалобно спрашивала, где папа, сердце Пенни обливалось кровью. Девушке оставалось только отворачиваться и украдкой вытирать слезы, потому что ответа у нее не было. Да, Куини нужен отец! Увидев полный решимости взгляд Нейтана, она поняла это еще яснее. После долгой паузы Пенни наконец согласилась. “Хорошо, я разрешаю тебе видеться с дочерью. Я дам тебе шанс только потому, что ей нужен папа. Но предупреждаю: не смей ее огорчать. И говорю сразу: то, что Куини будет называть тебя папой не значит, что ты будешь моим мужем. Понятно?” “Да!” — кивнул Нейтан. Он понимал, что Пенни дала ему возможность видеться с дочерью, потому что хотела, чтобы у той было светлое будущее. На то, чтобы Пенни его простила, могут уйти годы, что уж говорить о том, чтобы она согласилась быть его женой. За годы молчаливых страданий внутри нее все заросло невидимой паутиной, и он знал, что на то, чтобы распутать эти узлы боли и горя в ее сердце, уйдет время. ... Тем временем в детском саду “Золотое Яблочко” воспитатель бездействовал. Дети пошли в отрыв. Пухлый мальчуган в дизайнерской одежде злорадно усмехался и с явным наслаждением тянул за веревку. Другой конец веревки был обвязан вокруг шеи девочки, которую он водил за собой, как щенка. “Ты собака или нет, Куини? Чего же ты не лаешь? А ну-ка!” — кричал пухлый мальчик, нетерпеливо дергая за самодельный поводок. Его жертва стояла на четвереньках. Лицо ее было измазано мелом. Девочке было года четыре, не больше. Под слоями мела и пыли на мальчугана скрывалось милое личико с выразительными чертами. Ее мучитель не переставал тянуть веревку, заставляя девочку задыхаться. “Куини, в последний раз предупреждаю: если я не услышу лая, мы все тебя хорошенько отлупим. Ты мне ничего не сделаешь, у тебя даже отца нет, ущербная!” — не унимался мальчик, недовольный тем, что она отказывается подчиняться. “Нет, не называй меня неполноценной, я не такая...” — жалобно сказала Куини, всхлипывая. Из глаз ее капали слезы. “Я здесь главный! Как я скажу, так и будет. Если я говорю, что ты ущербная — так и есть. Если я говорю, что ты собака — ты лаешь!” Пухлый мальчик был жестоким. Он хотел, чтобы все его безоговорочно слушались. Остальные дети наблюдали за происходящим и смеялись так, будто смотрели забавный мультфильм. В этот момент на пороге появились Нейтан и Пенни. При виде дочери на поводке Пенни застыла от негодования и изумления. Она бросилась к Куини и взяла ее на руки. Сняв с шеи дочери самодельный поводок, она с отвращением, будто ядовитую змею, отбросила его в сторону. “Что случилось, Куини?” — с тревогой спросила Пенни. Ее переполнял гнев. При виде матери Куини дала волю слезам. Она не могла остановиться. Тельце девочки содрогалось от прерывистых всхлипываний. “Мама, Макс Зан сказал, что я ущербная, и что мне надо лаять как собака. Если не буду лаять, вся группа будет меня бить...” Что? Пенни затрясло от негодования и ярости. Она знала, что пухляк Макс Зан — известный задира. Куини часто становилась его мишенью. Его бесчеловечное поведение ошеломило Пенни. Она крепко прижимала девочку к себе. “У тебя есть папа, Куини. Ты не ущербная, они неправы”, — шептала она. “Нет, у Куини нет папы...”, — заикаясь от рыданий, ответила дочь. “Есть, Куини. Я твой папа!” — воскликнул вдруг Нейтан, сердце которого разрывалось от вида плачущей девочки. Куини перестала рыдать и вопросительно взглянула на мать. “Мама, это правда папа?” “Да, Куини, это твой папа. Он вернулся из армии”, — сказала Пенни, кивая. “Папа...” Вне себя от радости Куини подбежала к Нейтану, который тут же подхватил девочку на руки. Его сердце переполняли любовь и нежность. “Папа, папа...” — повторяла Куини, нежась в объятьях, окрыленная захлестнувшей ее волной счастья. Нейтан, который тоже находился в эйфории от долгожданной встречи, пылко отвечал на ее нежности. Пенни наблюдала за происходящим со стороны с умилением и радостным смехом. Ее немного трясло от осознания, что вся эта нежность, все это невероятное тепло — не сон. Куини впервые узнала, что такое отцовская любовь. Она все повторяла: “Папа, папа”, пока не осипла. Появление Нейтана наполнило ее крошечный мир таким счастьем и такой гордостью, какой она никогда до этого не испытывала. Она повернулась к хулигану. “Видишь, никакая я не ущербная. У меня тоже есть папа”, — сказала она с довольной улыбкой. “Это не твой папа, — язвительно ответил мальчик. — Моя мама говорит, что ты ущербная, потому что твоя мама — подстилка, которая спит со всеми. Она тебя нагуляла. У тебя нет папы!” При этих словах по лицу Нейтана пробежала тень. Пенни больше не могла сдерживать гнев. “Следи за языком, мальчик, — предостерегла она его строгим тоном. — Если будешь таким злым и грубым, я расскажу твоей воспитательнице и она тебя хорошенько отругает”. Ох! Услышав эти слова, мальчик завизжал от страха. “Что случилось, дорогой? Кто-то тебя обидел?” — послышался тонкий, пронзительный голос. Такой прекрасно подошел бы злой ведьме. В комнату вошла полная женщина средних лет. Она была в такой ярости от увиденного, что, казалось, еще чуть-чуть, и из ее ушей повалит пар. С ног до головы она была одета в дизайнерскую одежду. Ее толстые пальцы были увешаны кольцами с драгоценными камнями. Казалось, она нацепила на себя все и сразу. Эта вульгарная мадам была матерью хулигана. Она как раз пришла его забрать. Увидев мать, мальчик показал пальцем на Пенни и закричал: “Она! Мама, она меня обижает и бьет!”