Chapter 4

Он выглядел так, как и подобает вожаку стаи — огромный, около двух метров в росте, стан бугрился мышцами. Лицо с густой бородой и колкий, пронзительный взгляд угольно-черных глаз. Мы не были аборигенами, которые носили перья и набедренные повязки, совсем нет. Одевались, как и все люди. Единственным отличием было только то, что в человеческой форме мы выглядели более крепкими и спортивными, нежели люди. Вот и мой отец был одет вполне стандартно — штаны, рубашка и сапоги. Все это никак не скрывало его могучего телосложения. — Мой сын... — он посмотрел прямо на меня ничего не выражающим взглядом. Но я знал, что его душа полна разочарования и отвращения. Как и у любого, кто стоял без кандалов. — Совершил чудовищное преступление. Убил и зверски изувечил семерых человек. И плевать, что я этого не делал. Всем плевать. Они здесь лишь для того, чтобы увидеть, как альфа самолично расправиться со своим сынком-ублюдком, который вырос убийцей. Будут наслаждаться зрелищем казни и упиваться запахом моей крови, которая брызнет во все стороны, как только когти альфы сомкнутся на моей шее. И в тот момент их ничего не будет отличать от самых настоящих зверей. — Он должен быть наказан по законам стаи... И замолчал. Обвел всех взглядом, никого не пропуская. Остановил свои глаза на мне. — Я, как альфа стаи, приговариваю своего сына Максимуса к наказанию. Сейчас, на глазах у всех он будет... Вот он, момент истины. Никто не сомневался, что отец скажет дальше. Я был готов это услышать. Каждая частичка моего тела дрожала в предвкушении этих слов, как будто и не о смерти моей речь. Как перед охотой на очень сильного зверя, которого убить будет не так просто. Даже несмотря на обстоятельства, я чувствовал совсем не то, что должен ощущать тот, кто встретит свою смерть. Я чувствовал, как адреналин играет в жилах, чувствовал азарт и предвкушение. — Подвержен проклятию "Ведомого". Я не сразу осознал слова, которые только что были произнесены. Как и все вокруг. Наступила гробовая тишина, которая продлилась всего несколько мгновений. После начались возмущенные, злые возгласы. — Что это за наказание? — За такое преступление полагается смерть! — Даже сынок альфы не может избежать наказания! — Убить его! Моя улыбка стала еще шире. Вот и показались истинные рожи моих сородичей. Завистливые, злые, они хотели увидеть, как я, некогда подающий надежды, перспективный оборотень, лишусь жизни на потеху им всем. Вот только улыбка померкла, как только я осознал, что именно хотят со мной сотворить. — Отец, я выбираю смертную казнь! Мой голос был тверд, как и взгляд. Смерть намного лучше нежели то, что уготовил мне отец. — Ты не имеешь права выбора! Наказание не обсуждается. Это мое решение и точка! — По законам стаи меня нужно казнить! Ты, как альфа, должен их соблюдать. Шум только поднимался, как и ярость в моей душе. Проклятие Ведомого — это, по сути, рабство. Я буду обречен следовать и защищать того, кого они изберут. До конца своих дней. Не имея возможности отойти от "хозяина" даже на тысячу метров. Что это за жизнь? Никчемная, бессмысленная, подаренная другому, как диковинка. И кто бы не был тот, кого я буду защищать, мне придется это делать, иначе проклятие пожрет меня. Вот какую судьбу мне уготовил собственный отец. Судьбу безвольного раба. Ведомого. — Ты совершил очень страшное преступление. И должен был быть казнен. Но... Мой отец, могучий статный мужчина, заставил всех заткнуться и присесть на свои места всего лишь взглядом. Его боялись, почитали и уважали. К нему прислушивались, спрашивали совета. Ведь с тех пор, как он стал альфой, стая процветает. — Смерть слишком легкое наказание для тебя, сын. Я решил, что ты должен ощутить свою вину сполна. До конца своих дней ты будешь помнить о совершенном злодеянии каждый раз, когда захочешь воспротивиться проклятию. Боль сразу же напомнит тебе, за что ты испытываешь эти муки. Принесите золото! Мне стоило огромных усилий утихомирить дрожь в теле. Он просто не оставил мне выбора. Глубокий вдох. Я собирал остатки своих сил, чтобы вынудить отца убить меня. На площадку посередине трибун вынесли кувшин, до краев наполненный расплавленным бурлящим золотом. Мужик, который выводил меня из тюрьмы, взял меня за предплечье и сильно сжал, намереваясь потащить меня вперед. Теперь у меня язык не повернется назвать его дядей Сэмом. Больше никогда. Мои сородичи затихли ожидая. Похоже, речь отца возымела эффект, и они смирились с тем, что кровавого представление не будет. Ну, это мы еще посмотрим. Растопленное золото источало неприятный запах. Медленно на волю вырывались пузыри воздуха из-под тяжелого драгоценного металла. Сейчас или никогда! Мое превращение было мгновенным. Раз, и я бросился на Сэма, безжалостно сомкнув челюсти на его огромной руке, так и не сумев избавиться от кандалов. Кандалы были выкованы из особенного металла, настолько прочного, что даже сила оборотня не могла его сломать. Мужчина заорал от боли и также мгновенно, как и я, обернулся. Теперь два огромных полуволка кружили, рыча, поднявшись на задние лапы. Естественно, Сэм был больше меня и сильнее, учитывая возраст, статуру и опыт, но я был в отчаянии. И плевать на то, что кандалы по-прежнему сковывали мои лапы, немилосердно впиваясь в мою плоть до ран. — Максимус, это не имеет никакого смысла. Да, слова отца правдивы. Это и правда бессмысленно. Стоит ему только захотеть, как я упаду, скуля от боли, из-за его приказа. Потому что именно он был альфой. Но мне было уже нечего терять. Сколько боли мне еще предстоит пережить из-за этого проклятия, только богам известно. Нужно привыкать, ведь я не смирюсь со своей участью. Вновь бросился на Сэма, чувствуя, как трансформация высасывает остатки сил. Щелкнули челюсти, но мимо. И как бы не хотелось мне сейчас вцепится ему в горло, я только обессиленно упал рядом, окончательно лишившись сил. — Тащи его сюда. Да, это все, на что меня хватило. Жалкая рана и только. Поражение, как оно и есть. — Максимус, сын мой, проклинаю тебя! Его голос гремел над трибунами, пока меня, обессиленного, держали несколько оборотней. Отец высоко поднял чашу с кипящим золотом над головой голыми руками. Таков был ритуал. — За зверское преступление, совершенное тобой, проклинаю тебя! Несколько помощников держали меня, когда Сэм раскрывал мою пасть. Раскаленное золото полилось мне в горло, обжигая все, с чем соприкасалось.