Глава 3 Согласие На Развод
Я прекрасно понимала, что заставить его остаться — дохлый номер, но все равно хотела попытать удачу. “Я согласна с тобой развестись, но у меня есть условия, — объявила я, посмотрев ему прямо в глаза. — Останься сегодня здесь и будь рядом со мной на похоронах дедушки, и тогда я сразу же подпишу бумаги на развод”.
Муж сощурился, в его глазах появился нехороший блеск, а губы скривились в усмешке. “Ублажи меня, — прошептал он мне на ухо, отпустив мой подбородок и наклонившись поближе. — А то все говоришь, но ничего не делаешь. Так не пойдет, Скарлетт”.
Его ледяной голос звучал вызывающе. Я понимала, о чем идет речь, а потому обвила руками его талию и придвинулась к его лицу. Наверное, из-за разницы в росте это выглядело комично.
Я не знала, что и думать: я так низко пала, чтобы заставить любимого человека остаться со мной. Это было жалко и унизительно.
Подчиняясь инстинктам, я уже хотела провести рукой ниже, но он вдруг схватил меня. Я вскинула голову и наткнулась на его жесткий взгляд. “Достаточно”, — холодно бросил Эштон.
Я на миг замерла, совершенно сбитая с толку. Он взял с кровати серую пижаму и со звериной грацией облачился в нее.
Я наблюдала за этим, изумленно вытаращив глаза, и до меня медленно доходило, что происходит. Он что, решил остаться?
Но, увы, я даже не успела насладиться своей победой. С улицы раздался женский голос, утопающий в шорохе дождя: “Эштон!..”
Я снова впала в ступор, а вот муж среагировал быстрее. Он быстро прошел на балкон и свесился вниз. Затем Эштон с мрачным видом вернулся в спальню, взял пальто и удалился.
Ребекка стояла под балконом, запрокинув голову вверх. Зонта у нее не было, и холодный дождь уже промочил ее одежду до нитки. Эта красавица и так казалась хрупкой и нежной статуэткой, а под струями ливня и вовсе вызывала щемящую жалость.
Мой муж выскочил на улицу, накинул на плечи девушки пальто и уже хотел отчитать ее за безрассудство, как та вдруг бросилась к нему в объятия и стала тоненько всхлипывать.
Я смотрела на эту сцену и все яснее понимала, почему два года моего брака с Эштоном не имели для него никакого значения по сравнению с одним лишь телефонным звонком Ребекки.
Муж обнял ее за плечи и провел в дом. Когда они поднимались по лестнице, я встала у них на пути, окидывая пристальным взглядом их промокшую под дождем одежду.
“Прочь с дороги!” — с презрением рявкнул Эштон.
Обиделась ли я?
Не знаю: сердце молчало, а вот глазам было больно смотреть, как любимый человек обращается со мной, как с мебелью, а с другой девушки пылинки сдувает.
“Эштон, — возмутилась я, — когда мы поженились, ты обещал своему деду, что, пока я здесь, ноги ее не будет в этом доме!” Все-таки здесь мы жили вместе. Он и так частенько оставался на ночь у Ребекки, а я и слова ему не говорила. Но ему все мало: теперь он решил позволить ей осквернить своим присутствием то единственное место, на которое я имела хоть какие-то права.
Но Эштон только ухмыльнулся в ответ и оттолкнул меня в сторону. “Ты слишком много о себе возомнила, Скарлетт”, — холодно ответил он.
Он постоянно насмехался надо мной. В итоге я просто осталась в стороне и наблюдала, как муж ведет Ребекку в гостевую.
За ночь я так и не сомкнула глаз.
И без того нежная Ребекка попала под сильный ливень и еще долго стояла под дождем, поэтому у нее вскоре подскочила температура. Эштон прыгал вокруг нее на задних лапках, помог переодеться и потом полночи делал ей холодные компрессы, чтобы унять лихорадку.
Наверное, ему было неприятно смотреть, как я стою у него над душой, поэтому он холодно глянул на меня и приказал: “Сейчас же поезжай в дом Фуллеров! Ребекка все равно сегодня никуда не сможет уйти в таком состоянии”.
Он решил выгнать меня в такой час? Смешно, ей-богу...
Похоже, ему и вправду настолько неприятно мое присутствие.
Я смерила мужа долгим взглядом, но так и не нашла нужных слов, чтобы напомнить ему, что дом его родственников находится за несколько километров отсюда, и женщине в такую даль ночью отправляться небезопасно.
Однако ему было наплевать. Его волновало лишь то, что мое присутствие мешает Ребекке.
Сердце болезненно сжалось в груди, но я заставила себя сделать вдох. “Я пошла в спальню, — спокойно заявила я. — Если я сейчас поеду к твоей семье, это будет... неправильно”.
Хоть я и понимала, что Эштон нисколько меня не ценит, все равно не собиралась позволять ему так со мной обращаться.
Выйдя из гостевой, я наткнулась на Джареда Креста, спешащего по коридору к комнате. Он был в черной пижаме, промокшей под дождем, и домашних тапочках, из чего я сделала вывод, что его наверняка выдернули прямо из постели, и он впопыхах прилетел на виллу.